Для Сокурова нет ответа на вопрос - почему это случилось, являются ли события сталинских репрессий закономерными и почему они приобрели такой масштаб, нет также ответа на вопрос, почему до сих пор население страны в большинстве своем отказывается осмыслить этот факт, а РПЦ так непоследовательна в отношении оценки репрессий. Чтобы начать давать ответы на вопросы, или хотя бы начать их осмыслять, по мнению Сокурова, российским людям надо повзрослеть.
«Откуда появились миллионы людей, которые сажали миллионы людей? - размышляет Сокуров. - И глядя на то, что происходит сегодня стране, и как мало людей на самом деле обладает нравственной исторической памятью, нужно прямо сказать, что энергия ожесточения и злобы, раздражения внутри общества в России гигантская, мы все находимся на грани не прогнозируемого по масштабам и по процедуре ожесточенного противодействия».
По мнению режиссера, сейчас «нет силы, готовой сдержать эту ситуацию, все попытки действия гуманитарных организаций пресекаются разным способом, и не обязательно со стороны власти, но и со стороны ожесточенного и ожесточающегося народа».
Нет ответа на то, что такое статус политического приговора и вообще существует ли политическое преступление. Почему политические заключенные продолжают существовать? У нас вообще должно быть выработано отвращение к этому факту преследования по политическим мотивам, а отвращения этого нет ни на каких уровнях -ни у общества, ни у политиков. «Отчаяние охватывает, когда видишь решение политических вопросов», - говорит режиссер.
Сокуров еще раз озвучил тезис высказанный им летом в Сестрорецке в рамках проекта «Открытая библиотека», который был посвящен диссидентскому движению: «Политическая процедура – это не в рамках компетенции МВД и всякого рода силовых структур, это процесс, происходящий внутри общества, в котором участвуют политические силы. Если у людей существуют политические расхождения с группой политиков в стране, то эти проблемы должны решаться на межпартийной конференции, которую должна устроить правящая партия, а ни в коем случае не карательные органы, у которых другая задача.
Сокуров рассказал, что для него большой честью было знакомство с Александром Солженицыным, с Ростроповичем и Вишневской, но он сам много позже стал осознавать, что такое диссидентское движение.
«А потом, когда мне стали попадать в руки документы о репрессиях, я понял, что характер измывательств над человеческим телом, человеческим достоинством был такой, что многие нацисты поучились бы тому, что делалось в нашей стране. И в День памяти жертв политических репрессий хорошо, если бы мы попытались нашим соотечественникам сказать, что мы живем в очень больном обществе. Мы - русские люди – очень больны, мы статусная нация, и мы несем ответственность за то, что здесь происходило, перед всеми, кто был репрессирован и унижен, в том числе и по национальному принципу. Мы несем эту ответственность, мы же взяли на себя в свое время функцию нести знамя нового политического устройства мира, нового построения мира, и мы ничего не смогли сделать, мы идею социализма извратили, опозорили и опошлили ее. И смогли на нашем знамени написать «Любой ценой», а вот не любой ценой, не любой…».
Классик российского кинематографа Александр Сокуров неоднократно выступал с резкой критикой того, что сейчас происходит в России. В частности, в августе 2014 года на фестивале «Открытая библиотека». Режиссёр призвал молодых людей бороться за страну или уезжать из нее.
